Один к другому лепится народ
в уродливости душных поселений...
Я ненавижу повседневный плен — и
бегу в леса от суетных забот.
Здесь запах трав, звоны бегущих вод,
листвы и облаков живые тени...
Утес, цветок ли, зверь — без рассуждений
мою печаль и боль мою поймет.
Я болен. Язвы мыслей и сомнений
по телу и в душе, в звуках творений...
Кто ненароком в чащу забредет —
окатит поэтические бредни
презреннейшим из ледяных презрений
и скажет: вот урод! Но кто — урод?
| 
