|
Я есть.
Я — все, что было, есть и будет.
Я старое и новое, случайность и закон.
Я бесконечность и миг.
Я творец и творение, сложность и простота.
Это я.
———
Их много, очень много. Одно слово — орда. Беспощадны и ненасытны, в злобе и жадности. А впереди, на западе, — настоящая добыча, и некому уже встать на пути...
Но было хану странное видение — будто глянуло нечто из бездонной глубины, а слов тому не найти ни в языке диких воинов, ни у местных колдунов. Впрочем, те не сказали бы, даже если б знали... Такие тут, упрямые — по болотам попрятались.
Не лежала душа идти через леса. В степи спокойнее — далеко видать, и не давит тайная беда со всех сторон. Советовали, советовали южный путь... Но там — выжженная врагами и засухой голодная пустошь, а за ней — узкий проход между горами и морем, где так легко превратиться из охотника в добычу. Часть племен отделилась, ушли туда — что с ними будет? Помедли еще немного — и пропала орда, развалилась на мелкие ханства, — ни новых дел, ни старой дани.
Предки завещали — пройти через весь обитаемый мир, к западному морю, за которым только ночь. И осталось, вроде бы, совсем немного. Особенно теперь, когда пожгли эти странные города, будто гнезда гигантских лесных птиц.
Кто знает, что там еще таится, под сумрачными листяными сводами, за буреломами и непролазной грязью, в прочной паутине перепутанных ветвей? Жуткие звуки доносятся иной раз по ночам. Если не удается выйти на открытое место — лучше повалить лес, подальше держаться от чужих. Но когда накануне расчистили землю под ночлег — выступили из-под земли кости огромных зверей. По преданиям, такие же находили с древних времен в глинистых просторах матери всех земель, у восточной кромки Вселенной. Хану понятно: близка последняя цель. Но взметнулся старый шаман — дескать, дурной знак, и другие приметы не к добру.
Убить шамана недолго. Чтобы смуту не поднимал. Новый шаман будет во всем согласен с повелителем. А все равно неспокойно на душе.
И тут вдруг этот взгляд из пустоты. Бывалому воину страха нет — ни люди, ни демоны не смогли бы помешать. Но вынести такое — выше любых сил. И грянул крик: поворачивать коней.
Зарезали пленных, побросали все, что пригодилось бы в походе — но мешает отступающим.
И потекла волна вспять, бросая павших от неизвестной болезни лошадей и добивая неожиданно обессилевших соплеменников. Снова пройдут они огненной чумой по разоренному краю — разрушат едва восстановленное, подберут недограбленное. Но не бывать уже мечтам о всемирной орде — и никто так и не узнает, почему.
———
Гоблое место. Голое, то есть, и гиблое. До революции прозывали: Чертова плешь. Не растет ничего, и ходить туда местные десять раз остерегутся. Казалось бы — откуда? Река рядом, в соседнем лесу и зверье, и птицы, ягоды с грибами так и прут из земли. А тут — как отрезало. Провели черту, за которую не переступить. А кто переступит — несдобровать. Сказки про то ходили — одна другой страшней. Вроде бы, кто-то глаза потерял, кто-то в уме повредился, а иные могли и руки на себя наложить. Еще — история про разбойников, которые решили спрятать добычу в укромном месте, да вдруг нашло на них — и друг друга порешили как есть. А клад вроде бы остался, и желающие обогатиться — нет-нет, да и сунутся черту в пасть. Ну и наживали себе по первое число.
Было как-то, попы хотели по себя подгрести. Они по этой части мастера. Ходили там с иконами, да кадилами, — решили, значит, церкву ставить, а заодно и огородики расположить. Ничего не сподобилось. Сгорела стройка — как на духу. Так что, получается, черт на этот раз победил. Местный попик надрался до полного ризположения — и все твердил про каких-то демонов, которые прячутся в пустоте... Что по пьяни не привидится!
А тут кстати и начальство церковное сменилось, а новый архимандрит на здешних "строителей" сильно осерчал. Чего-то они ему, видать, вовремя не поднесли. Сослали их в такую глушь, из которой и слухам не выбраться.
Потом, уже после войны, приезжали энтузиасты с приборами, что-то долго там меряли, в тетрадки писали... Один даже телеграмму отбил в Академию наук — про какие-то невероятные открытия. И вдруг — скоропостижно свернулись, да умотали. Испарились. Будто и не было никого.
Когда грянула перестройка, то бишь большая дележка, один толстосум Плешь забором огородил, нагнал гастарбайтеров с материалами — и отгрохали виллу с башнями: фонтан во дворе, а по ночам живые картинки бегают по высоченному забору.
Хозяин-то, говорят, повесился в городской квартире, а замок его за несколько месяцев как гнилушка истлел, обрушился сам собой, рассыпался в прах. С туземных строителей что взять? Тем более — место гоблое.
———
— Можно, Шеф? Я тут расчетик сделал к диплому, как Вы сказали... Все, в общем-то, выходит как задумано. Так что можно прямиком вставлять в текст и привязывать ссылки. По срокам все в норме. Только — не глянете? — один побочный эффект вылез... Вот здесь, я распечатал...
Получается, что первоначальная сингулярность просто так исчезнуть не могла. Не клеится тогда арифметика. Возможный вариант — распад на множество мелких сингулярностей, эдакая зародышевая пыль. А тогда можно предположить, что все эти черные дыры в центрах галактик неспроста, что не возникали они, как сейчас думают, при сжатии неоднородностей первичного газа — а наоборот, неоднородности возникали вокруг микросингулярностей, и галактики росли именно там, заодно подпитывая черную дыру своим веществом. Это, конечно, крамола — и бред собачий, но вдруг? Понятно, что не для публикации, — просто интереса ради...
В связи с этим есть еще более нахальная идея. А что если в первоначальной сингулярности сидит вся предыстория Вселенной, в какой-то свернутой форме? Так вот, при Большом взрыве разнесет клочки от этой бесконечности по всем углам нового мира — и будут они себя потихонечку проявлять в самых неожиданных местах. Причем речь наверняка не идет о каких-то массах — тут эффект потоньше, чисто потенциальная связь разных мест с историей до взрыва. Пока все это не развернуто — масса не появляется. Но аномалии при взаимодействии с массивным миром будут наверняка. А если ненароком большая флуктуация — может и рвануть.
Кто знает, может, и мы с нашими расчетами — такая, вот, аномалия?
Впрочем, это уже из области ненаучной фантастики.
———
Я знаю.
Я молчу.
Все уже было.
Все снова будет.
Я жизнь.
Я смерть.
Я бессмертие.
~ 1991?
|
